К 200-летию со дня рождения Сахара Хамнаева размещена статья Б.Ц. Жалсановой «Сахар Хамнаев – выдающийся бурятский общественный деятель XIX в., главный тайша Баргузинской Степной думы»

Б.Ц. Жалсанова, д.и.н., директор

Государственного архива Республики Бурятия

Сахар Хамнаев
– выдающийся бурятский общественный деятель XIX в., главный тайша Баргузинской
Степной думы в 1854-1875 гг.

В плеяду бурятских общественных деятелей середины XIX в., внесших значительный вклад в развитие своих ведомств, наряду с Заяханом Хамагановым, главным тайшой Кударинской Степной думы в 1852-1864 гг., бывшим великолепным хозяйственником, оставившим замечательный памятник обычного права кударинских бурят, Тугэлдэром Тобоевым, главным тайшой Агинской Степной думы в 1858-1878 гг., автором летописи «Прошлая история хоринских и агинских бурят» (1863 г.), являющейся на сегодняшний
день ценным историческим источником, стоит имя Сахара Хамнаева, главного тайши Баргузинской Степной думы в 1854-1875 гг. Многим исследователям известно имя Сахара Хамнаева, однако до сих пор нет исследований о его жизни и деятельности. Надо отметить, что в целом история жизни и деятельности лидеров бурятских обществ в XIX – начале XX в. остается малоизученной страницей в истории Бурятии, что связано с отсутствием источников и публикаций. В данной статье предпринята попытка восстановить историю жизнедеятельности Сахара Хамнаева на основании архивных документов фонда «Баргузинской Степной думы» Государственного архива Республики Бурятия.

Архивный фонд Баргузинской Степной думы представлен делопроизводственной документацией, в которых, несмотря на их официальный характер, можно найти ценные сведения о жизни и деятельности не только Сахара Хамнаева, но и других должностных лиц органов местного самоуправления рассматриваемого периода.

Особо ценными источниками являются общественные приговоры, послужные списки, следственные
дела, ревизские сказки, донесения, письма:

Общественные приговоры представляют собой решения общих собраний жителей ведомства при Степной думе, оформлялись по определенной форме с указанием даты и места проведения собрания, его кворума, повестки (о выборах на определенные
должности, утверждении бюджета ведомства, открытии школы и т.д.)
Уникальными по своим информационным возможностям источниками являются формулярные списки (послужные списки) должностных лиц органов местного самоуправления бурят, которые являлись основным документом, отражавшим служебный статус каждого офицера, чиновника или лица, служившего по выбору. Они заполнялись тщательно и официальный характер этих документов предполагает большую степень достоверности информации. В них содержатся подробные сведения о социальном происхождении, имущественном положении, возрасте, образовании, вероисповедании, составе семьи, общественной службе, что дает широкие возможности для изучения истории бурятских обществ.
Следственные дела – это, как правило, решения вышестоящих судебных инстанций по тому или иному следственному делу с описанием процесса ведения следствия и решения суда.
Ревизские сказки представляют собой переписные листы всех жителей ведомства с указанием именного состава семьи и возраста всех членов семьи.
Донесения – это письменные сообщения, в которых кратко излагались определенные события, поэтому также представляют большой интерес для исследования.
Послания Сахара Хамнаева Степной думе, в которых он излагал свои взгляды о путях развития Баргузинского ведомства: об улучшении хозяйства баргузинских бурят, о развитии земледелия, о создании частных экономических магазинов и т.д.

Сахар Хамнаев родился в 1814 г. в семье Хамная Цанкирова и Сойжит Чубулаевой. Его отец – Хамнай Цанкиров, бурят Бурского рода, был главным тайшой Баргузинской Степной думы в 1827-1846 гг. Сахар был третьим сыном в семье, кроме него было пятеро сыновей: Николай, Бадма, Суван, Константин, Иван.

В возрасте 18 лет, в 1832 г., он по собственному желанию и «по высочайшему повелению был вызван в Санкт Петербург […] и имел счастье представиться в Бозе почившему Государю Императору Николаю Павловичу в ознаменование Высочайшего благоволения Государя императора к нему был награжден кортиком, переданным Хамнаеву при бумаге, препровожденной […] шефа жандармов
графа Бенкендорфа 19 февраля 1833 года за № 203». Это было, безусловно, неординарным событием в жизни бурятских обществ.

На службу в думу поступил в 1834 г., исполнял обязанности помощника главного тайши. В 1838 г. был произведен в чин XIV класса за усердие по службе. В 1841-1854 гг. находился в отставке по болезни. 4 сентября 1854 г. Сахар Хамнаев был утвержден в должности
главного тайши баргузинских бурят и прослужил в этой должности 21 год, до 1875 г.

Сахар Хамнаев был, безусловно, неординарной личностью. В отличие от родоначальников других ведомств, С. Хамнаев излагал свое видение развития Баргузинского ведомства в посланиях – письмах Степной думе, которые на сегодняшний день представляют
интерес не только как источник, но и, на наш взгляд, как памятник эпистолярной литературы. Его послания представляют собой редкие экземпляры эпистолярного наследия бурят середины XIX в. со своим неповторимым стилем, являются незаменимым материалом не только для исследования общего состояния бурятских обществ, духа того времени, но и неповторимых граней личности самого автора.

Так, в послании от 9 февраля 1855 г. Степной думе им были подняты вопросы «умножения хлебопашества инородцев и ограничении роскоши между ними». Содержание письма свидетельствует о том, что Сахар Хамнаев был лично знаком с Н.Н. Муравьевым-Амурским (генерал-губернатор Восточной Сибири в 1849-1861 гг.): «Об улучшении некотором хозяйства у инородцев Баргузинского ведомства я в августе прошлого года представлял предположение мое господину исправнику Беклемишеву, ныне в бытность мою в г. Иркутске Его Высокопревосходительство Николай Николаевич лично мне удостоил изъявить удовольствие за достоинство моего предположения, предоставив мне в исполнение оного убеждения к инородцам, особенно, об умножении хлебопашества и об ограничении роскоши между ними».

Ценность письма, на наш взгляд, определяется размышлениями автора о причинах склонности бурят к безделью, которое он называет «праздношатательством». Под этим словом он подразумевает: во-первых, увлечение баргузинских бурят неумелым «торгашеством», в результате которого многие из них оказываются в долгах; во-вторых, появление большого количества разных гадателей и предсказателей, зарабатывающих своим сомнительным ремеслом; в-третьих, нежелание бурят работать и зарабатывать честным путем, в-четвертых, увлечение молодежи «разгульной жизнью» – «молодые без изъятия богатых и бедных занимаются пьянством во время лета, они более привнесены вести жизнь легко трудную, желая жить какими-нибудь переворотами разными, не так занимаются работой, как старики, собираются партиями в не праздничные дни, пируют, переезжая из юрты в юрты, задумав себе песни и перескакивают на лошадях, в этой гулянке часто случаются разные бесчинства, драки, даже неуважение к своим
родоначальникам и старикам».

По всем этим четырем пунктам Сахар Хамнаев предлагает принять меры для их искоренения. Так, он требует от Степной думы, должностных лиц, «чтобы они блюли бы за сим строго, дабы инородцы решительно не шлялись, особенно бедного класса, без работы, и особенно по своим невыгодным торговлям и по мошенническим изворотам, и чтобы на основании Высочайшего Устава об инородцах 1822 года 22 июля § 182 никто бы без ведома родового начальства не отлучаться бы далее 2-х дней хода».

Относительно «бесхозяйственных и неблагонадежных лам и хувараков», С. Хамнаев оставляет «надзор же за ними … на
неусыпной ответственности родовых Голов и родовых старшин, равно и за праздношатателями, чтобы они отнюдь не шатались без дела, словом дать им как называется в руки соху и заставить работать». Тех же лиц, которым «нечего делать ему дома, в порожнее время, то чтобы он между временем работал бы у кого-нибудь подневно или месячно, а даром не жил бы ни малейшего времени».

В отношении разгульной жизни молодых бурят, автор послания пишет, что «подобная невнимательность к хозяйству и пьянство запрещать законом, и всякий начальник должен смотреть за этим и прекращать, почему и еще предваряю особенно молодых людей, если и за сим моим настоянием встречу кого-либо в будние дни из молодых и особенно не один раз, то приму более строгие меры».

В своем следующем послании Степной думе Сахар Хамнаев излагает свои взгляды на развитие земледелия в Баргузинском ведомстве (1855 г.). Он обращается в Степную думу с требованием «… родовым головам составить списки хлебопашцев, распашку земель буду осматривать лично, независимо от заседателей думы, полевым смотрителям наблюдать за глубиной распашки, очищением
земли от пней, камней и всякого мусора…, для умножения хлебопашества изыскивать удобные земли…». В письме он дает полную
инструкцию по земледелию, начиная с того, что должны быть определены ответственные за распространение земледелия должностные лица, составлены списки бурят, которые будут сеять хлеб и каким образом ведется распашка земли.

В фонде Баргузинской Степной думы хранится еще один замечательный документ – «Описание образа жизни и хозяйства баргузинских бурят» (1855 г.), написанный Сахаром Хамнаевым для Н.Н. Муравьева-Амурского. В документе на 23 листах дано описание всех сторон жизнедеятельности баргузинских бурят: образ жизни, хозяйство, хлебопашество, картофелеводство, рыболовство, звероловство, скотоводство, торговля, общественные доходы, общественная нравственность. Безусловно, описание жизни и быта представляют большую источниковую ценность, однако, самым примечательным в этом документе является изложение взглядов С. Хамнаева на развитие хозяйства баргузинских бурят, свидетельствующие о его таланте как хозяйственника и предпринимателя. Так, он последовательно выступает за развитие скотоводства, земледелия, которые составляют основной источник жизнеобеспечения бурят. В отличие от многих родоначальников, он ставит вопрос о развитии экономичного собственного производства, например, тканей изо льна. Он пишет, что «лен инородцы не сеют, да кажется, и никто не знает из них название, что значит и лен. В этом отношении постоянная моя есть мысль как бы посеять льна, да из оного равно и из конопли и выделывать
холст самим бурятам и пользоваться своим изделием холста и это составляло бы первое счастье и богатство инородцев, ввести же оное в хозяйство инородцев не имею сил и возможности».

Сахар Хамнаев предлагает «приучать из здешних бурятских несколько женщин, особенно новокрещеных, кои как будут ближние способны, зная русский разговор, к разработке и тканию оного, также мужчины к деланию инструментов, нужных для прядения и ткания, так и к посеву и приготовлению к выделке, назначать им плату, обучение же этих людей к разработке льна должно делаться здесь на месте, тогда для обучения нужно доставить сюда мастеров из знающих эту работу людей из других мест и им нужна плата, хоть, по крайней мере, на один или два года, пока не дойдут сами буряты впоследствии времени начало бы распространяться друг от друга и так далее, выгоды же от продаж своих произведений холста конечно нельзя ожидать в скорости, на поддержание для
собственности особенно для рабочего и среднего класса людей на рубахи и портки было бы несколько тысячное сбережение капитала общества, платимые ныне купцам дорого».

Идеи С. Хамнаева об увеличении доходности ведомства позволяют говорить о нем, как о талантливом предпринимателе. Он пишет о «полезности получения с таких необидных никому предметов деньги», предлагая заработать деньги на ярмарках путем постройки
торговых лавок и предоставления их в аренду приезжим купцам. Идеи о приобретении общественных весов и предоставлении их в аренду, о строительстве общественных мельниц, предоставлении рыболовных тоней в оброчную статью также свидетельствуют о его огромном предпринимательском потенциале.

Надо отметить еще одно послание Сахара Хамнаева Степной думе, в котором он предлагает интересный проект создания частного хлебного магазина в Баргузинском ведомстве. Это, на наш взгляд, уникальный документ, свидетельствующий еще раз о таланте С. Хамнаева как хозяйственника и предпринимателя.

Хлебные экономические магазины создавались в Сибири как одна из мер по развитию земледелия и как форма взаимопомощи в
крестьянских и инородческих обществах на случай неурожаев. В Сибири хлебозапасные магазины стали создаваться на основе Сенатского указа от 14 февраля 1799 г. Учреждая хлебозапасные магазины, государство без затрат со своей стороны, усилиями самих крестьянских и инородческих обществ пыталось обеспечить их хлебом и семенами при неурожае. Основная цель создания
этих магазинов состояла в том, чтобы накапливать хлебные запасы на случай неурожайных лет за счет обязательного ежегодного взноса хлебопашцами по получетверику* озимых и полугарнцу** яровых хлебов. Общественные магазины зачастую пустовали или
же заполнялись некачественным зерном, поэтому они не выполняли свои задачи по обеспечению населения продовольствием. Такое неудовлетворительное положение дел в них вызвало появление проекта Сахара Хамнаева о частном экономическом хлебном
магазине.

Необходимость создания такого магазина он объяснял желанием «иметь в значительных размерах хлеб на случай недостатка и тем во время скудных урожаев отвратить жалкое опустошение общественных экономических магазинов». Наблюдая за работой хлебозапасных магазинов, он увидел в них не только пользу для общества, но и определенные недостатки. Прежде всего, это
равнодушное отношение жителей к своему магазину. Он подчеркивал, что только частные запасы позволят сберечь хлеб, тогда как отношение бурят к общественным хлебозапасным магазинам предполагало «нехозяйственную трату при обилии урожая ибо известно уже, что токмо инородцы, но даже и сами поселяне при урожаях хлеба не обращают внимания на сбережение оного, а развратные разматывают без всякой необходимости за дешевизну, впоследствии скитаются из-за куска хлеба и бедствуют до неимоверности».

Конечно, одно дело писать послания в думу, а другое претворять их в жизнь. Удивительно, но факт, что в середине XIX в. баргузинские буряты освоили земледелие с системой водопроводов, успешно занимались посадкой картофеля. Усилиями С. Хамнаева богатые буряты пожертвовали бедным для занятия земледелием лошадей, также были приобретены 180 сошников на Петровском заводе. Баргузинским бурятам удалось заняться посевом конопли для изготовления из них веревок, тканей, были приобретены ткацкие станки. Было построено 5 общественных мельниц, 4 амбара для хлебных магазинов, общественные карбазы и т.д. Таким образом, то, о чем писал в своих посланиях С. Хамнаев, претворялось в жизнь.

Сахар Хамнаев был не только великолепным хозяйственным деятелем, но и проводил большую работу по развитию народного просвещения. Благодаря его стараниям 20 октября 1844 г. было открыто Баргузинское бурятское приходское училище. Он на свои средства построил дом для училища. Дом был площадью 5х3 ½ кв. саженей, состоял из трех комнат с прихожей, с одной печкой, восемью окнами с одинарными рамами.

Именно тайша С. Хамнаев «… устроил архив при Баргузинской Степной думе», за что имел благодарность за усердие по службе от ревизовавшего Восточную Сибирь сенатора Томского. Архив помещался в отдельной комнате, хранились документы с 1730 г.
Дела были размещены по годам, на обложках дел обозначены номера и годы, сдача дел в архив отмечалась в описи. «Особой отметки о поступлении дел в архив не ведется потому, что нет архивариуса». По акту ревизии от 30 декабря 1868 г. было отмечено, что делопроизводство и архив думы находятся в удовлетворительном состоянии. В присутствии думы имелись все законы и положения «Об управлении инородцев» и описи дел за все годы.

За свою многолетнюю и плодотворную общественную деятельность Сахар Хамнаев неоднократно получал поощрения от вышестоящего начальства. В 1845 г. награжден серебряной медалью на Аннинской ленте для ношения на шее за пожертвование дома на открытие приходского училища.

В 1849 г. получил «искреннюю благодарность» от Русского географического общества за доставление сведений о климате Баргузинского ведомства в Санкт-Петербург. В 1855 г. за «неутомимое усердие по службе» был награжден генерал-губернатором Восточной Сибири Н.Н. Муравьевым-Амурским золотой медалью на Аннинской ленте для ношения на шее. В 1857 г. за «усердную службу и особую заботливость к распространению хлебопашества между инородцами» награжден по его же представлению орденом Святого Станислава 3-ей степени, в 1858 г. «за деятельные труды в присоединении Амура к России» орденом Святой Анны 3-ей степени. У него было много благодарностей от вышестоящего начальства за успешное взыскание податей и повинностей.

Несмотря на свою многолетнюю плодотворную деятельность на посту главного тайши ведомства и многочисленные награды, Сахар Хамнаев несколько раз отстранялся от должности по жалобам разных лиц. Исходя из содержания архивных документов, можно предположить, что не всем по нраву пришлась его многогранная деятельность по развитию ведомства, требовавшая значительных
материальных затрат на их осуществление, с одной стороны, и возможные нарушения, которые совершались им лично или с его ведома, с другой стороны. К его чести надо отметить, что, судя по документам, ни одно из выдвигаемых обвинений не было
доказано, и ни по одному из них Сахар Хамнаев не был признан виновным.

Первые обвинения Сахара Хамнаева в противозаконных поступках начались в 1846 г. со стороны баргузинских купцов братьев Ивана и Михаила Черных при поддержке некоторых баргузинских бурят. Суть обвинения состояла в том, что «он запрещал бурятам торговать с купцами Черными и нанес этим бурятам убытки; что он делал бурятам разные стеснения, что с бурят Танганова и Нодуева взял 9400 руб., что по его распоряжению производятся с бурят излишние поборы, что из поборов тех Хамнаев получал себе жалование в течение 11 лет по 400 руб. в год». Таким образом, ему были предъявлены обвинения в незаконных действиях по нескольким пунктам: 1) запрещение торговли бурятам с купцами, тем самым нанеся ущерб обоим сторонам; 2) незаконный излишний сбор денег с бурят ведомства; 3) незаконное получение жалования.

Окончательное заключение по следственному делу в отношении Сахара Хамнаева было сделано Общим присутствием Забайкальского областного правления в сентябре 1858 г., что связано с передачей ведомства Верхнеудинского округа из Иркутской губернии в
1851 г. во вновь образованную Забайкальскую область, под ведение Областного управления. В заключении было отмечено: 1) оставить в окончательном положении обстоятельства: а) по выводам излишних поборов и разных притеснений на чиновника Сахара Хамнаева и родоначальников, не сделавших при следствии сознания, ибо выводы при не сознании обвиняемых и при не представлении к делу полных доказательств остались голословными; б) по частным претензиям бурят, ибо претензии те бездоказательны и не могут быть переданы на разбирательство родоначальников по соображениям Общего присутствия; в) по
выводимым на жаловавшихся бурят выводимым родоначальниками их дурным поступкам: ибо поступки тех бурят по соображениям
Общего присутствия не подлежат ныне взысканию, не составляя преступлений уголовных».

В дальнейшем неоднократно предпринимались попытки отстранить Сахара Хамнаева от должности главного тайши. Так, в ноябре 1861 г. буряты 1-го Чиндылдурского рода подали прошение исправляющему должность генерал-губернатора Восточной Сибири с жалобами «на разные самоуправительные стеснения, делаемые будто бы им и всем вообще нашим инородцам неправильными действиями нашего Баргузинского главного тайши Сахара Хамнаева».
В ответ на эту жалобу баргузинские буряты принимают в декабре 1861 г. общественный приговор о выселении «жалобщиков» из общества в другое отдаленное место и «тем избавить от напрасных и совершенно ложных их затеянностей». В феврале 1862 г. принимается следующий общественный приговор о признании их обвинения «совершенно ложного и не заслуживающего никакого внимания, потому что ни один из нас на стеснения главного нашего тайши Хамнаева никогда их жалования не уполномочивали, и никто в этом не жалуется, и напротив еще все мы службой его остаемся во всех отношениях довольными».

В 1870 г. рассматривалось дело по жалобе бурят Баргузинского ведомства Николая Хамнаева и Ирдыни Октофеева в Министерство внутренних дел «на неправильные действия» главного тайши Сахара Хамнаева. По решению генерал-губернатора Восточной Сибири он был отстранен от своей должности на период проведения следствия. Только 21 августа 1873 г. решением генерал-губернатора Восточной Сибири Сахар Хамнаев был допущен к исполнению своих обязанностей, так как «… не обнаруживается никаких особенных злоупотреблений им, преступлений, а между тем, оставление Баргузинской Степной думы без главного родоначальника ведет к беспорядкам…».

Кроме своей общественной деятельности в должности главного тайши, Сахар Хамнаев известен как отец двух последующих главных тайшей Баргузинского ведомства – Цэрэн Жаба – Константина и Цэдэб Жаба – Александра Сахаровых. Судя по документам, он был хорошим семьянином: у него в браке с женой Дымбирил (дочь бурята Биргена Неходеева) родились пятеро детей:

Цыцык – 1837 г.р.
Александр Цыдып Жаб – 1839 г.р.
Константин Цырен Жаб – 1840 г.р.
Николай Цыван Жаб – 1842 г.р.
Михаил Цыбык Жаб – 1843 г.р.

Сахар Хамнаев постарался дать детям хорошее образование, доступное для инородцев. Трое старших сыновей обучались в Баргузинском приходском училище. Сыновья Цэрэн Жаб (Константин) и Цэдэб Жаб (Александр) окончили Верхнеудинское уездное училище, были по тем временам весьма грамотными людьми.

Несомненной заслугой С. Хамнаева является то, что он, несмотря на долголетнюю борьбу со своими противниками, сумел передать должность главного тайши по наследственному принципу своим сыновьям.

Таким образом, исследование жизни и деятельности Сахара Хамнаева на основании архивных документов позволяет делать вывод о том, что он является выдающимся бурятским общественным деятелем. Благодаря своим личным деловым качествам, незаурядному уму и своей многогранной деятельностью он в значительной мере содействовал развитию своего общества.